Т. е. это уже столько живое фонетическое явление, сколько набор фонологических чередований. Странно, что Князев не догадался сопоставить я[зф], тре[зф], слу[жп], дря[зк] (мне лично такое произношение не попадалось, но, допустим) с фактом отсутствия ассимиляции по звонкости при редукции гласных до нуля, который он приводит буквально через абзац, и прийти к выводу, что указанные формы — это банально «язов», «трезов», «служеб» и «дрязог» с беглым гласным.
Мне, тем не менее, кажется, что будь в русском настоящий фрикативный [v], он бы в конечном счёте всё равно встроился в общую систему, как это произошло в польском или болгарском. Хотя если вы действительно на слух воспринимаете английское /v/ и русское /в/ как один звук, а украинское /в/ — как другой, то естественно будет предположить, что у вас там в самом деле [v], и мы с вами просто говорим на несколько разных русских языках.
