Нет, инструктив и эссив в финском имеют разное происхождение. Первый происходит от ПФУ латива-датива на -ń.
Это по Лыткину сотоварищи, да? У Юдакина чуть по другому. Но в этой теме совсем не суть. Интересует развитие шпрахбундов, а именно механизмы конвергенции языков-участников.
Еще пример:
В марийском: тумбал "далеко", тембал "близко", умбал "далеко", ӱмбӓл "верх", вӹлвӓл "верх", лӹвӓл "низ" и т.п. Все они созданы по прозрачной древней модели: генетив указательных местоимений + *pal "сторона" (te "этот"+ -n + pal = tembal) и последующая грамматикализация -bal.
В чувашском: дуплетное *öŋ-al "перед" закономерно развивается в *umal>mal "перед, передняя сторона" (в части верховых говоров -ŋ- подвергся деназализации: *öŋ-al> *övӓl>*uval>val )
Под влиянием вышеупомянутой марийской модели происходит переразложение раннего чувашского *umal/*uval и грамматикализация показателя -ал. Появляется пара чувашских слова, созданных по марийской модели: хыçал "задняя сторона", аял "низ".
По влиянием русских выражений "по левую/правую руку" в раннем чувашском появляются кальки суллахай алла "по левую руку" и сылтăм алла "по правую руку", которые быстро застывают в формы сулахаялла "налево" и сылтăмалла "направо", после чего под влиянием местных ф.у. языков, в которых есть эловый аллатив, переразлагаются с выделением нового суффикса аллатива -alla/-elle, довольно продуктивный в современном чувашском языке.
Это очень хороший пример того как лингва франка подстраивается под первые языки своих носителей. То есть, он не только типологически унифицирует языки-клиенты (создавая шпрахбунд), но и сам меняется в процессе взаимодействия с ними в сторону облегчения овладения им.