Я помню только "Историю лингвистических мучений".
Самым жёстким предметом как это ни странно для меня было языкознание.
Кецаль считал себя очень "крутым" лингвистом пока его ЧСВ не было разбито вдребезги после первого тройбана.
Скрепя сердце пришлось признать что я нихера в этом не разбираюсь и учить матчасть.
За что любил универ, так это за возможность в живую спорить с докторами наук.
Что ни говори, а преподы у меня все были крутые во всех универах.
Помню как назащите диплома на ин. язе настолько увлёкся, что стал спорить с деканом, приёмная комиссия начала откровенно крутить пальцем у виска, зато после защиты мне сказали, что очень хотят меня видеть в аспирантуре.